2025 год заставил Запад пересмотреть свой ключевой тезис о силе России

Фото из открытых источников
Тезис о нанесении России «стратегического поражения на поле боя» в 2025 году почти вышел из употребления даже среди западных лидеров. А ведь с 2022 года он провозглашался как единственная политическая цель в отношениях между Западом и Москвой. Что и как заставило западные элиты пересмотреть свой подход?
 
«Решительное отстаивание национальных интересов в отношениях со странами, чьи правительства предпринимают недружественные антироссийские действия, вынудило их признать невозможность нанесения России «стратегического поражения на поле боя», – говорится в заявлении российского МИД по поводу итогов уходящего года.
 
В этом же ранее признавались сами западные журналисты и военные. «Конфликт должен был привести к «стратегическому поражению» Москвы. Похоже, что теперь стратегическое поражение на поле боя грозит самой НАТО», – отмечает итальянский генерал Марко Бертоллини.
 
О том же говорят и европейские политики. «Италия не заинтересована в том, чтобы объявлять кому-либо войну. Напротив, мы хотим восстановления отношений [с Россией]», – говорит вице-премьер Италии Маттео Сальвини. Сальвини отметил, что Наполеон Бонапарт и Адольф Гитлер не смогли покорить Россию, потому это вряд ли удастся главе европейской дипломатии Кае Каллас, президенту Франции Эммануэлю Макрону, премьеру Британии Киру Стармеру и канцлеру Германии Фридриху Мерцу.
 
Впрочем, сам Макрон теперь заявляет не о том, что Россию нужно разбить, а о том, что «в наших интересах – как европейцев, так и украинцев – найти верные рамки для возобновления дискуссии с Москвой».
 
Президент Чехии Петр Павел – еще недавно, как и Макрон, являющийся ястребом в российском вопросе – также делает вынужденный вывод о том, что с Россией придется договариваться. «Какие у нас есть альтернативы? Воевать с Россией бесконечно? Такой подход, наверное, приведет к большим человеческим потерям для всех нас и серьезному ущербу для наших экономик», – говорит он. Павел признал, что согласиться на компромисс с Россией крайне сложно, однако необходимо учитывать реальные обстоятельства. И реальность такова, что Россия не может по итогам текущего конфликта с Украиной оказаться в лагере побежденных.
 
А ведь долгие годы американские и европейские элиты были едины в мысли о том, что стратегическое поражение России надо нанести любой ценой. Возникла эта идея еще в 2014-м, в ответ на возвращение Крыма в родную гавань и в целом реакцию Москвы на украинский майдан.
 
Сопротивление России, ее стремление защитить своих людей было воспринято глобалистами как бунт против того самого «порядка, основанного на правилах». Успех России в деле защиты своих интересов мог побудить другие страны тоже вспомнить о суверенитете, и тем самым очень серьезно усложнил бы Западу контроль за мировыми процессами (что в итоге и произошло).
 
Изначально западные страны хотели нанести России стратегическое поражение через смену власти – и именно поэтому финансировали различные антигосударственные силы внутри российского общества, вели информационную кампанию против Кремля, всячески пытаясь подорвать единство россиян. Однако сделанная Западом ставка на российскую либеральную псевдооппозицию провалилась – эти силы оказались способны лишь воровать западные деньги и грызться за них.
 
Начало СВО дал коллективному Западу новые инструменты и новый образ стратегической победы над нашей страной – через «войну на периферии» с Россией, уничтожение ее экономики и нанесение военного поражения. То есть через применение силы, находящееся чуть ниже порога открытой агрессии. Поэтому в 2022 году идея нанесения России стратегического поражения была открыто провозглашена стратегической целью Запада.
 
Но если в конце 2022-го – начале 2023 года кому-то на Западе казалось, что эта стратегия сработает, то к началу 2025 года ситуация изменилась. Российская армия имеет на фронте стратегическую инициативу, одновременно и успешно штурмуя несколько городов. Российская экономика полностью обеспечивает фронт и социальные нужды россиян – и это несмотря на многочисленные санкции, введенные коллективным Западом.
 
Ключевые внешнеполитические партнеры поддерживают Россию и политически, и экономически. Несмотря на колоссальное давление, которое Запад на них оказывал. Индия по-прежнему покупает российскую нефть, Бразилия – российские удобрения, Африка и Ближний Восток – российское зерно.
 
Именно поэтому «европейцы и американцы пришли к выводу, что существующими средствами остановить Россию на Украине на поле боя нельзя. Выиграть у ядерной державы войну тоже нельзя», – объясняет газете ВЗГЛЯД глава Центра изучения военных и политических конфликтов Андрей Клинцевич.
 
Столкнувшись с этой реальностью, западные элиты разделились на три неравные группы. Одни продолжают упорствовать в своих заблуждениях. Глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен, канцлер Германии Фридрих Мерц, главы прибалтийских и североевропейских стран – пока еще поддерживают тезис о необходимости победы над Россией, но при этом не говорят, как в реальности этого можно достичь.
 
Другие – наподобие Макрона, итальянцев и ряда других европейцев – начали осознавать политический тупик, в который сами себя завели. При этом пока они не готовы выходить из открытой конфронтации с Россией.
 
Третьи же из нее начали как раз выходить. И речь тут не только о премьер-министре Венгрии Викторе Орбане и его словацком визави Роберте Фицо, но и о Вашингтоне. Пришедший в США к власти в начале 2025 года президент Трамп и его союзники (как из числа американских политиков, так и европейских) посчитали, что вместо слишком дорогого, бесполезного и даже опасного давления, способного привести к третьей мировой, проще и выгоднее искать с Москвой компромиссное решение.
 
Белый дом отказался от демонизации России – из-за чего, например, в стратегии национальной безопасности США теперь нет ни слова о том, что Москва представляет угрозу США, Европе, Западу или миру в целом. А главное, инициировал переговоры с Кремлем, высшей точкой которых стала встреча Владимира Путина и Дональда Трампа в Анкоридже. Результаты именно этих переговоров и дают надежду на реальное разрешение украинского кризиса – поскольку фундаментом этих переговоров является признание того факта, что России невозможно нанести стратегическое поражение.